Первый Романов: царский путь к престолу

 Прокуронов Игорь

Ежедневно тысячи королёвцев едут в Москву и обратно — на автомобиле или электричке по старинному тракту, Ярославской дороге. А некогда здесь, на Русский Север, пролегала та самая государева дорога, где, по выражению краеведа Н.Г. Лепёшкина, сконцентрировалась вся российская история.

Да, Ярославка- это заметная веха в жизни Руси. Отсюда началось возвышение Романовых: по этому пути шёл к престолу юный царь Михаил Фёдорович, в дороге он провёл более месяца. И потому, хотя бы в честь этого похода, наша дорога вполне может именоваться царским путём.

С тех пор минуло четыре столетия, и, как бы мы ни относились к романовскому юбилею, неплохо бы вспомнить, с чего всё начиналось в далёком 1613 году.

Соборный приговор

На Земском соборе, проходившем в Успенском соборе Московского Кремля, 21 февраля 1613 года единогласно был избран царём Михаил Романов. В этом юноше народ тогда увидел спасителя Отечества, избавителя от бед Смутного времени, «не соборного избранника, а племянника царя Фёдора, природного, наследственного царя», выбранного «сродственного его ради союза царских искр».

В 1613 году Земский собор присягнул 16-летнему Михаилу Федоровичу. Худ. Алексей Кившенко

То было поистине русское национальное собрание, в котором принимали участие не менее 700 делегатов (при избрании Бориса Годунова их насчитывалось менее пятисот) ото «всей земли». Собор присягнул новому государю.

Правда, тогдашняя элита мыслила по-своему. Ей хотелось видеть на троне не самодержца, а послушного исполнителя её свободной воли. Отчасти поэтому все главные боярские роды, ещё недавно готовые даже к тому, чтобы посадить на престол нерусского царя (будь то поляк или швед), в конце концов проголосовали за юного государя. И здесь был у них свой умысел. Например, Фёдор Иванович Шереметев, родственник Романовых, и сам один из кандидатов в цари, писал князю Б.В. Голицыну в Польшу:

«Миша Романов молод, разумом не дошёл и нам (то есть боярам. Авт.) будет поваден»;

нечто похожее говаривал и царский дядя И.Н. Романов. Мол, с таким правителем мы управимся.

К Михаилу Фёдоровичу Романову отправилась делегация. Среди послов был и боярин Фёдор Иванович Шереметев будущий владелец наших мест. Да вот беда, на дворе Смута, а где государь доподлинно неизвестно.

Соборные посланники по пути прознали, что Михаил с матерью находятся в костромском Ипатьевском монастыре.

И вот посланцы Собора, сопровождаемые костромским воеводой и всеми горожанами, поднявши иконы, 14 марта вошли крестным ходом в Ипатьевский монастырь.

Михаил с матерью встретили образа ещё за обителью, но когда послы объявили им, зачем присланы, то новоизбранный царь ответил «с великим гневом и плачем», что он государем быть… не хочет, а мать его (в иночестве Марфа) прибавила, что она не благословляет сына на царство. Долго послы их уговаривали, молили и били челом Михаилу: «с третьего часа дня до девятого говорили, чтоб он воли Божией не снимал, был на Московском государстве государем».

Первый Романов на престоле царь Михаил Федорович

В итоге инокиня Марфа и Михаил Фёдорович соизволили на их предложение склониться и престол Российский воспринять. Архиепископ возложил на государя привезённый из Москвы крест Господень со златою цепью, а ближний боярин подал серебряный царский жезл.

«И возрадовавшись, все поздравляли его на царстве, а потом, не исходя из церкви, по предписанной грамоте всенародно ему крест целовали. И того ж дня с подписанными грамотами послали в Москву окольничего».

Народ и бояре умоляют перед Ипатьевским монастырем Михаила Романова и его мать принять царство

В итоге, после такого драматического действа, 14 марта, в воскресенье четвёртой недели Великого поста, в Троицком соборе Ипатьевского монастыря 16-летнего Михаила Фёдоровича Романова провозгласили русским царём. Город отмечал событие трёхдневным колокольным звоном.

В пути

Наступала весенняя распутица, и царь со свитой поспешили использовать последний санный путь и перебраться вверх по Волге к Ярославлю до начала ледохода.

Через два дня, 21 марта, Михаил Фёдорович прибыл в Ярославль. Отсюда Земскому собору была направлена грамота Михаила, в которой он извещал о своём согласии принять царский венец.

Из Москвы сообщали, что все люди со слезами благодарят Бога, молятся о царском здоровье и упрашивают: «Тебе бы, великому государю, нас, сирых, пожаловать, быть в царствующий град поскорее» .

В Ярославле, в Спасском монастыре, Михаил Фёдорович задержался почти на месяц, до 16 апреля, «до весны до просуху».

Но неспешность царя, кроме ожидания более удобного летнего пути, имела и другие причины. Приходилось заниматься государственными делами неотложными вопросами обороны (во время остановки в Ярославле новый царь отдавал «немедленные распоряжения» о действиях войск как против польских и шведско-литовских интервентов, так и внутренних врагов), административным устройством страны и прочая, и прочая. Ещё одна проблема заключалась в не прекращавшихся грабежах и разбоях по дорогам.

Но всё же «официально» царь уведомлял, мол, поход его к Москве замедлился «за дурною дорогою, зимний путь испортился; а как большой лёд прошёл и воды сбыло», то шествие возобновилось.

«Мы из Ярославля к Москве, писал государь, пошли апреля в 16 день, а в Ростов пришли апреля в 17 день, а из Ростова пойдём к Москве апреля в 19 день».

Проведя несколько дней в Ростове, государь в начале третьей декады апреля прибыл в Переславль-Залесский, откуда прошествовал к Троице.

От Троицы до Москвы

Немного не дойдя до Троице-Сергиевой лавры, 25 апреля царь был вынужден сделать остановку в селе Сваткове (видимо, из-за вновь обострившейся неспокойной обстановки).

Сюда с жалобой «пришли к государю на стан дворяне и дети боярские разных городов, переграблены донага и сечены, в расспросе сказали, что одни из них посланы были к государю с грамотами, другие по городам сбирать дворян и детей боярских и высылать на службу». Но «на дороге, на Мытищах и на Клязьме, казаки их перехватали, переграбили, саблями секли и держали у себя в станах два дня, хотели побить».

Слава Богу, те ночью, «развязавшись, утекли». Прибывшие доносили: «стоят эти воры на Мытищах, другие на Клязьме, человек их с 200, конные и пешие».

Лихие казаки, привыкшие за время Смуты к вольной жизни, вовсе не собирались от неё отказываться. Ни сытые кони, ни кормовые «денги» в корне не меняли ситуацию: даже те казаки, что от государя «кормы емлют», всё равно «сверху кормов воруют, проезжих всяких людей на дорогах и крестьян по сёлам и по деревням бьют и грабят, из животов на пытках пытают и до смерти побивают». Да ещё многие казаки «без государеву указу поехали к Москве, и, едучи по дороге, гонцов и всяких проезжих людей грабят и побивают, а иные разъехались неведомо куды».

В итоге верных среди охраны оставалось всё меньше. Горечью веет от записи:

«а с государем царём и великим князем Михаилом Фёдоровичем всея Руси ныне атаманы все, а казаки у Троицы остались немногие, а многие разъехались»

И всё же выход был найден. Царь прибегнул, пожалуй, к единственному тогда действенному приёму, громко заявив: коли так, не пойду, мол, на царство, и всё тут! Вступив 26 апреля в Троицкий монастырь, Михаил Фёдорович в своей грамоте написал, что останется здесь, «пока не перестанет литься кровь христианская». Окончательно убедившись в том, что «ныне учинилися грабежи великие по дорогам и от Москвы до живона-чальные Троицы», государь, собрав свиту, заявил «с великим гневом и со слезами», что когда его избирали «люди всех чинов Московского государства», то клялись быть «в любви и в соединеньи и стояти и битися против недругов А теперь на Москве, по городам и по дорогам грабежи и убийства; позабыв добровольное крестное целованье, воры дороги все затворили гонцам, служилых и торговых людей с товарами и ни с какими запасами не пропускают. И государь и мать его, видя такое воровство, из Троицкого монастыря идти не хотят, если всех чинов люди в соединение не придут и кровь христианская литься не перестанет».

И лишь после всего этого, по усиленной просьбе «всех выборных людей», царь, смилостившись и не дожидаясь ответа от Собора, согласился-таки выехать из Троицкого монастыря. Дипломатия дипломатией, а забота о государстве прежде всего!

Итак, из Троицы государь, «отпев молебен и ночевав, пошёл в село Братошину» (Братовщину), где 30 апреля его встретили присланные из Москвы Кирилл, митрополит Ростовский, боярин князь Иван Михайлович Воротынский «с товарищами». Они были посланы встревоженным царским отказом Собором, который настрого указал:

«Ехать к государю, бить челом, чтоб он умилосердился над православными христианами, походом своим в Москву не замешкал».

Убедившись в правильности сделанного «дипломатического хода», «государь и мать его, выслушав их челобитье, сказали милосердное слово, что будут на последний стан от Москвы, в село Танинское, 1 мая».

Ну, а коль скоро Первопрестольная, то Царь уже вплотную озабочен своей атрибутикой. Из Братовщины он посылает грамоту о срочной присылке крайне необходимых в государевом обиходе предметов:

«а велено прислать к нам два посоха, а каковы посохи вам прислать велено, и мера к вам тем посохом послана. И как к вам сия наша грамота придёт, и вы б те посохи по прежнему нашему указу прислали к нам тотчас с стряпчим, с кем пригоже».

Не были забыты и царские шатры:

«велено вам изготовить к нашему приходу десять шатров, а где те шатры велим к себе на стан прислать, и о том ждать вам велено нашего указу. И вы изготовили на наш обиход до нашей грамоты восемь шатров и палаток, а каковы шатры и палатки про наш обиход изготовлены, и вы к нам тому прислали роспись. И как к вам сия наша грамота придёт, и вы б тотчас те шатры и палатки, которые у вас изготовлены, прислали к нам на стан в Танинское с дворянином добрым, с кем пригоже, мая в 1 день, с утра».

Тут уж чиновники подсуетились, к встрече в Тайнинском подготовились основательно. Вот что, угождая, докладывал царю в своей «Отписке» ближний боярин Ф.И. Мстиславский:

« А каковы шатры и палатки изготовлены и к тебе, к государю, послали мы, холопи твои, роспись: шатёр суконный лучонками, четвероугольной, сукно черлено да жёлто, стена сажень с локтем, а три по тому; шатёр суконной червлен, четвероугольной, полы такие же, стена сажень без локтя; шатёр полотняной клетчатой, двоеверхой, кайма по столбам образцы, по полам мишени суконные; палатка вишнева, пол 2 сажени, поперёк сажени; палатка браная, полосата, вдоль сажени с локтем, а поперёк сажени без локтя».

Переночевав в славном селе Тайнинском, царь стал готовиться ко входу в Первопрестольную.

Венчание на царство

Когда патриарх Филарет въехал в Москву,
Михаил встретил отца, стоя на коленях

И вот 2 мая, в воскресенье, состоялась торжественная встреча:

«Поднялись в Москве всяких чинов люди, от мала до велика, и вышли за город навстречу к государю. Михаил и мать его слушали молебен в Успенском соборе, после чего всяких чинов люди подходили к руке царской и здравствовали На лобном месте дожидались государя все духовные власти со крестами и синклит. И Государь, войдя в Кремль, зашёл в соборную Успенскую церковь и, отдав Господу Богу благодарение, пошёл в царский дом, мать же его, инокиня Марфа Ивановна, в Вознесенский монастырь. И тогда в Москве была неизреченная радость, чрез что все прежние свои беды и разорения запамятовали».

Наконец, 11 июля 1613 года, опять же в воскресенье, начались торжества венчания на царство Михаила Фёдоровича Романова. Этим давно ожидавшимся событием начинался счёт лет нового царствования.

Игорь ПРОКУРОНОВ

Источник: газета «Калининградская правда» от 30.04.2013

Использованная литература:

Голубинский Е.Е.Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра. М.,1909.

Карамзин Н.М. Исторические воспоминания и замечания на пути к Троице и в сем монастыре / Записки старого московского жителя: избранная проза. М., 1988

Козляков В.Н. Земские ополчения и избрание царя Михаила Федоровича / День народного единства: биография праздника. М., 2009

Козляков В.Н. Михаил Федорович. М., 2010

Копышев П.П. К истории древних трактов восточного Подмосковья и Замосковья (исторические экскурсы и экстракты) // http://www.rusarch.ru/kopyshev1.htm

Морозова Л.Е. Россия на пути из Смуты: Избрание на царство Михаила Федоровича. М., 2005

Российский государственный архив древних актов. Преодоление Смуты (конец XVI – начало XVII вв.) и укрепление Российской государственности. Ф. 135. Древлехранилище. Отд. III. Рубрика I. № 2.  // http://www.rusarchives.ru/smuta/06-27-gramota.shtml

Вам может также понравиться...

Добавить комментарий